Sestranevesty родила лапочку-дочку!!! Ура!Часть 9: 6 марта 2012 год, вторник, 10 часов 30 минут…С Днём Рождения, доченька!Моя беременность была прекрасным временем, несмотря ни на что. Со здоровьем было всё в порядке, с малышкой тоже всё было хорошо. Какие-то трудности, нервы, внешние обстоятельства не должны были и не могли омрачить моей внутренней радости. Ничто, пожалуй, не способно было погасить во мне этот свет. Даже друзья мужа, взрослые дядьки, говорили мне, что я стала очень красивой, а один даже сказал: «Вот сейчас ты стала прямо такая, какая должна быть!» Мне кажется, что это лучший комплимент за всё время моего чудесного превращения из женщины в беременную женщину. По крайней мере, я запомнила его, наверное, навсегда. Я любила свой животик, гладила его, иногда ругала, когда он мотылялся из стороны в сторону, давил мне на мочевой пузырь, почки, печень, желудок и прочие места, традиционно обжигала его краем сковородки, стоя у плиты, разговаривала с Щекотушей, особенно когда приходилось нервничать… В декабре происходило столько событий, которые навсегда останутся в моей памяти, я ТАК напсиховалась, так нанервничалась, напереживалась, наверное, на годы вперёд. Живот в такие моменты каменел, болел и всячески напоминал мне о моём состоянии, вроде как говорил: «Мать, не бесись, ты ж беременная, тебе нельзя!» Не знаю, связано это или нет, но даже сейчас, если мы ругаемся с мужем, или я выговариваю что-то Тане, если я расстроена или злюсь, Оля начинает рыдать, и как только я беру её на руки и говорю: «Ну всё, всё. Мама больше не будет ругаться», — ребёнок затихает… Моя беременность была такой долгожданной, и такой… Короткой. Я часто думаю, что, скорее всего, эта беременность была последней. И мне так грустно от этого, что хочется плакать. С одной стороны, я понимаю, что мне уже 30 (или ещё только???), что здоровья не прибавляется (чего стоят только мои вены на левой ноге!!!), и вообще, что всё хорошо вовремя: вовремя замуж. Вовремя родить. Вовремя женить. Хотя, конечно, для каждого это самое «вовремя» своё. У меня вот всё вовремя: и замуж я вышла, по-моему, в самый возраст — в 21 год, и Таню родила в 23 — самое оно для первенца, и теперь вот, глядя на мам, у которых между детьми меньше 3-4 лет разницы, понимаю, что вовремя, наверное, Оля родилась. Таня — это и помощница, и, по крайней мере, не мешальщица. В том смысле, что она всё может сама: и помыться, и попить, и взять что-то. Не представляю, как бы я разрывалась между детьми, если б разница была маленькой. Но это только мои мысли. Мысли сегодняшней меня. Потому что я вот подумала, что если мы соберёмся-таки в третий раз (а я бы собралась точно!!), то всяко не будем ждать шесть лет. Максимум три года. Чтобы между Таней и третьим малышом разница была не больше 10 лет… Опять заморочки… Ну, и голова у меня. Хотя уж, вроде, не беременная. Итак, пора перестать тянуть кота за хвост и начать, наконец, рассказывать о том, как же родилась одна из самых красивых девочек во Вселенной – Ольга Андреевна Шулькина. Надо сказать, что под конец мне было уже ни до чего. Пытаясь сохранять бодрость духа, я всё же ползала по дому, как умирающий лебедь, часто вспоминая мультик «Мадагаскар-2», где жираф собирался рыть себе смертную яму (или как там она называлась), чтоб сидеть в ней и ждать своей смертушки. Я же хотела зарыться в одеяла и ждать своей Олюшки. Водить Танюшу в садик и забирать её уже было невмоготу, дышать было тяжеловато, наклоняться… Ой, даже не буду вспоминать. И даже мои обычные манёвры — поднимать что-то упавшее пальцами ног и поднимать ногу до руки, у меня почему-то (вот интересно, почему), не получались. При этом выглядела я, в общем, вполне прилично, не отекала, не заплывала, и вообще, в общем и целом была просто «огурцом». Начиная с 1 марта я готова была родить в любой день. Особенно если учесть, что 28 февраля, когда пятый роддом открылся с мойки и я сходила на консультацию к врачу, и она мне сказала, что всё супер-пупер клёво и что раскрытие уже один сантиметр… Правда, она добавила, что с таким раскрытием можно и две недели проходить, и велела, если не рожу, звонить 13-го!!! «Чегоооо????? 13-го??? Да щас!» — подумала я и робко спросила: «А пораньше нельзя?» Ответом мне было: «Думаю, в течение недели родишь». Я так радовалась, что просто вспорхнула с кушетки, как будто мне до родов было не семь дней, а все семь месяцев. Галина Владимировна Доронина – это человек, который помог появиться на свет обеим моим девочкам. Громкие слова «врач от Бога», «лучшая на свете» и т.д., всецело относясь к ней, не могут всё же выразить моей ей благодарности. Спокойствие, которое она излучает – одно из основных её достоинств, как врача. Я уж не говорю про профессионализм, это даже не обсуждается. Всё у неё чётко, всё ясно… Она настоящая женщина и прекрасный врач! Я буду благодарна ей всегда. И если пойду третий раз, и если она возьмется за меня снова, я буду очень-очень счастлива! Человек, делающий свою работу на 100 баллов из 100, не называющий сумм и, по-моему, ничего не ждущий взамен. Может быть, поэтому её хочется благодарить снова и снова?.. Словом, после осмотра, который был проведён мега-аккуратно, потому что я предупредила Галину Владимировну, что родить 29 февраля не хочу, я вылетела из смотровой и пошла домой, по пути сообщив мужу и маме, что всё у меня хорошо, и что я скоро рожу. Как будто сами они этого не знали. Трепетная тема секса во время беременности нечасто затрагивается в наших отчётах. Что ж, буду, пожалуй, исключением, и напишу и об этой стороне беременности. На зависть многим скажу, что мы себя не ограничивали. Ну, то есть, не более, чем обычно, когда у меня «болит голова», «я устала», «я с тобой не разговариваю» и т.д. Вначале, конечно, страшновато было, но потом всё стало хо-ро-шо. Второй триместр прошёл под знаком «надышаться перед смертью». Если бы не осторожность мужа, я бы, кажется, забыла, что я беременна. Это очень важно — «не отлучать» мужа от своего беременного туловища. Я вот даже не представляю, как им тяжко. Особенно активистам, как мой… Сначала нельзя, потому что страшно, ещё маленький, потом нельзя, потому что врачи говорят, что надо осторожно. А осторожно они не привыкли, потом нельзя, потому что уже большой… Девочки, в этом вопросе нужно слушать только себя! Это не касается случаев, когда секс реально повредит малышу и будет угрозой беременности. Во всех остальных случаях – на абордааааажжжжж!!! Собственно, к чему это я? К тому, что 5 марта я сказала мужу: «Может, спровоцируем процесс? Ускорим, так сказать?». А он: «Ты же не хотела рожать 6-го». Это потому, что у двух наших друзей в этот день дни рождения, и я подумала заранее, что если рожу 6-го, то на их праздники мы попадать уже не будем. А я ему говорю: «Ну, может ещё и не рожу»… Это было чудесно! И вот… 6 марта. 4:22. Блин, надо встать, что ли… Чё-то живот болит. Съела, что ли, что-то не то. Или это оно? С Таней-то схваток не было. Ну, вроде, на схватки не похоже. Вот ведь… Ем всё подряд, дурочка! 4:30. Зачем я смотрю на часы? 4:35. Хм… 4:40. Ну, если это схватки, то ничего в них ужасного нет. 4:45. Это, по ходу, схватки, каждые 5 минут-то, вставать бы надо. 4:50. Ещё пять минуточек, и встаю. 4:55. Всё. Встала. Пойду в душ, а то когда ещё помоюсь? Ладно, хоть голову намыла вчера. 5:01. Надо выпить кофе. 5:06. Как ровнёхонько-то… Надо, наверное Андрея разбудить. Или уж ладно, пусть спит до будильника. 5:09. Так, где все полотенца?? А, вот! 5:13. Пошла в душ. 5:18. Ух ты ж. И правда, в душе легче. Постою ещё. 5:22. Щас телефон утоплю… Блин, мокрый уже весь. 5:25. Тааак, что там ещё я не доложила в пакет? Сланцы, вроде, есть… А! Вот! Распашонку в пакет на выписку ребёнку! 5:30. Мааась, вставай, надо в роддом ехать. — Да я уж слышу, ты тут ходишь… 5:33. — Часто уже схватки? Каждые 10 минут? — Не, каждые 3-5 минут. — Ты скорую-то вызвала? — Да нет пока… Нормально всё. 5:36; 5:41; 5:45; 5:48; 5:51 – кофе и булочка!!! 6:00 – звоню Дорониной: — Галина Владимировна, доброе утро. Это Шулькина. Мы решили родиться. — Вызывай скорую, езжай в роддом, я выезжаю. Пусть тебя там посмотрит дежурный врач, я ему сейчас позвоню. 6:02 — вызываю скорую. 6:10. Звоню маме, чтобы пришла к нам, ибо муж собрался сопроводить меня в роддом, а Таня, мирно посапывающая в своей комнате, должна пойти в садик. Параллельно пишу Андрею список, что надо сделать, пока меня не будет: собрать кроватку, купить мне лифон для кормления, разобрать остатки коробок в спальне, и что-то там ещё. Всего было пунктов восемь или девять. Креплю список на холодильник. Мама пришла, посмотрела на меня… Так… Как может посмотреть мама на свою дочь, которая вот-вот сама станет мамой. Этот взгляд не объяснить, его можно только увидеть. В нём тепло, страх за тебя, попытка скрыть его улыбкой, и такая неописуемая нежность, такая любовь, что я глубоко вдыхаю, чтобы не зареветь тут и не напугать маму, списываю всё на схватку, глотаю слёзы, и тут… Подступила настоящая схватка. В это время мы на кухне караулим скорую из окна, я облокачиваюсь на подоконник, мама гладит мне живот, а я выдавливаю из себя: «Спину лучше, вот тут», — и мама массирует мне копчик. 6:20. Приехала скорая, в квартиру поднялась щупленькая девушка, что-то спросила, что-то записала, взяла паспорт и велела спускаться. Я поцеловала маму, очень хотела заглянуть к Тане, но решила, что не надо волновать малышку раньше времени, пусть досыпает свои драгоценные минутки. Показала маме, где взять Тане чешки и шорты в садик, и… Пошла. Андрей взял пакеты, мы спустились в скорую. 6:30. Поступление в роддом. Врач ещё не приехала, но меня приняли без разговоров и косых взглядов. Роддом был, мягко говоря, переполнен. Как раз на мойку закрыли шестой роддом в Сормово. До сих пор хочу посмотреть в глаза идиоту, который придумал приказать принимать рожениц всех без отказа в пятый роддом. Нет, всё правильно, но он не резиновый… Реально… В моей жизни это второй раз, когда я попадаю в роддом, именно когда закрыт шестой… Когда я рожала Таню, в один день родилось 16 детей, в этот раз — 11. Нет, это счастье, конечно. И понятно, что скорая не может везти со Стрелковой, например, что в седьмом микрорайоне в Сормово, скажем, в седьмой роддом или в первый. Но, согласитесь, случаи бывают разные, и есть первородящие дамы, которые уже с первой схваткой звонят в скорую, и их реально довезти подальше. Ладно. Это я так… Разворчалась не по теме. Итак, я переоделась, отдала верхнюю одежду и обувь мужу. Он посмотрел на меня внимательно, слёзки блеснули, но он держался. Обнял меня крепко-крепко и сказал: «Я тебя люблю и буду очень переживать». Я его поцеловала и сказала, чтоб не волновался, не впервой. С тем и отпустила.
К слову сказать, что у всех были свои версии, почему именно шестого. Например, Влад Баринов позвонил мне пятого вечером и спросил: «Ты ещё не родила?» Я говорю: «Пока нет. Жду наших фоток с фотосессии, как только увижу, тут же и рожу». Он говорит: «Я тогда вам в скайп архив кину, качайте». Муж поставил качаться фотки 5-го вечером. То есть я, как и обещала, дождалась… Ну, вот. Пока я сидела, как горный орёл на вершине Кавказа, на краю унитаза, дверь, на которой, кстати, почему-то нет шпингалета, залихвацки с размахом распахнула санитарка. С возгласом: «Ой!» она захлопнула её и начала лепетать что-то про извините. Поскольку у меня в этот момент была очередная схватка, я дышала на этом унитазе, как паровоз, упираясь рукой в кафельную стенку. Оказалось, что ей срочно вот сей же час надо ведро мусорное, и не могла бы я ей его подать. Подала, мало того, ещё и пустое взяла и на место поставила. Поднявшись с горшка, я поковыляла в душ. Тут прошли ещё две или три схватки. Мне уже не терпелось скорее выбраться из этого предбанника и приступить уже непосредственно к процессу «рожания». Я вышла из душа, добрая санитарка отплатила мне за добро и подала полотенце, ибо я положила его далековато от себя. Хотя, честно, ближе там было класть его некуда. Записывательная тётенька взяла у меня один мешок, который был побольше, и повела меня в знакомую мне предродовую, в которую я… Не попала. По коридору ходили две явно рожающие дамы со схватками и… Ждали, пока в родовой освободится место. Тут-то я и возблагодарила Бога за то, что он дал мне мозги и приличные декретные, чтобы можно было всё же договориться с врачом, а не пускать всё на самотёк. Меня привели в ПИТ (палату интенсивной терапии), но и там кровать была занята. А для меня любовно была застелена… Раскладушка. Записывательная тётенька посмотрела на меня и извиняющимся тоном сказала: «Извините, места больше совсем нет». Ну, что ж… На нет и суда нет. Буду рожать здесь. Всё это время схватки были. И уже довольно заметные, но всё ещё вполне терпимые. 7:13. Пишу мужу смс, чтобы сказал своим, что я в роддоме. Он ответил, что скажет, конечно, что любит и переживает. Я ему опять — типа не переживай, а он: «Давай, чтобы всё нормально было. Врач пришла?» А она, меж тем, ещё не пришла. Но я почему-то не волнуюсь. Всё происходит как будто не со мной. Я вообще до сих пор не понимаю, что всё: я уже не беременная, уже родила, и Оле так-то на всякий случай уже почти два месяца. Девочка, которая лежит со мной в ПИТе, Саша, тоже доронинская, говорит, что, может, надо ей позвонить? А я говорю — зачем, скоро придёт, чего звонить-то. В 7:18 пришла смска от Андрея: «Таня проснулась. Одеваемся. Держись там. Мы тебя любим». Я отвернулась к окну и заплакала… Они меня любят… Но очередная схватка заставила меня думать о другом. Я придумала, как переносить схватку стоя и не больно. Ну, относительно не больно. Ноги широко (шире плеч), и пружинить, вдыхая носом глубоко и коротко выдыхая ртом. Одно мне было совершенно очевидно – продышать схватку на мяче я не могу, потому что я вообще не могу на нём удержаться никак во время схватки, и уж тем более мне не вынести ЭТОГО, лёжа на моей кушеткообразной раскладушке. Даже несмотря на то, что всё было ещё более или менее терпимо, и орать и блажить на весь этаж мне пока не хотелось. В отличие от мадамы из непосредственно родовой. Мы потом лежали с ней в одной палате, и я не постеснялась отчитать её при всём честном народе, половина из которого, однако, орало в родах не сильно тише, чем она. Но то, что вытворяла она — не сравнить было ни с чем, что я слышала раньше. Даже помятуя о первых родах, где на соседней кровати женСЧина материла своего мужа, обвиняя именно его в том, что ей сейчас приходиться рожать… В этот раз роженица блажила так, что было невозможно сосредоточиться. Я всё понимаю – больно. И каждая из нас боль переносит по-своему. Кому-то, и правда, наверное, легче, когда кричишь. Но надо оставаться людьми, даже если тебе больно. Ведь больно было и мне, и я рожала так же, как она. И мне нужно было просчитывать схватку, продыхивать её, а я, вместо этого, дышала тупо собачкой, понимая, что это сейчас совершенно не эффективно, и слушала вопли: «Подойдите ко мне! Меня тужит! (дальше непереводимая игра слов!). Будьте людьми! Я заплачу любые деньги! Да кто вы после этого?!» И ответ подошедшей-таки акушерки: «У тебя раскрытие четыре сантиметра, что тебя там тужит? Рожай! Все тут такие!» Сказать по правде, в какой-то момент я не выдержала и крикнула из своего ПИТа: «Да заткнёшься ты или нет уже?». Мадам притихла, акушерка засмеялась и отпустила какой-то комментарий, но его я не слышала. Не то, что я призываю всех молчать. Я два раза была в родах, прекрасно понимаю, что такое родовая горячка, когда ничего не видно и не слышно от боли, и когда, правда, роды идут уже не первый час. И я знаю, что такое окситоцин, и как быстро раскрывается шейка, что увеличивает боль в сто-пятьсот раз… И я знаю, что кто-то может тереть боль, а кто-то нет… Но я очень прошу тех, кому ещё предстоит это невероятное приключение, доступное, к слову, только нам, женщинам, держать себя в руках. Вы там, скорее всего, будете не одни. И какой-нибудь сумасшедшей девушке вроде меня может понадобиться посчитать барашков в схватке или дышать разными техниками…. Прошу вас, не мешайте другим! На смску мужу я ответила, что мне уже больно, но врача пока нет. Дежурил в то утро Семенников, и я ждала его, чтобы он меня посмотрел, как и сказала Доронина, но мужу о дежурном враче-мужчине я сказать не решилась. И так психовал, а тут ещё… Но осмотреть меня Михаилу Викторовичу была не судьба, потому что в 7:50 в ПИТ зашла Галина Владимировна Доронина. Посмотрела на меня – бодренькую такую, сытую (булочка и кофе были очень кстати утром до скорой) и велела ложиться на осмотр. Я улеглась на раскладушку… — Вот молодец! Раскрытие уже семь сантиметров! Думаю, часа через два, максимум два с половиной, родим! – и тут СХВАТКА. Пожалуй, первая настолько больная и ощутимая, что у меня глаза чуть через очки прямо не вылезли. Галина Владимировна заметила это и скомандовала: — Вставай! Стоя лучше тебе, да? — Да, — говорю. — Заметно легче. Потом она стала осматривать Сашку. Мы с ней, кстати, очень здорово болтали всё время между схватками. Она, оказывается, как и я, не поняла, что у неё схватки. Только проснулась она от боли в животе не в четыре утра, как я, а около часу ночи. После осмотра ей тоже сказали, что раскрытие около семи сантиметров. Для первородящей она держалась молодцом! Спрашивала меня, как и что, а что вот сейчас будет, а что потом. Она не ходила на курсы, поэтому ей нужно было объяснить, что и как происходит в процессе родов. Я на минуточку представила, что если бы я, испытывая такую боль, не понимала физиологии процесса, я бы, наверное, сошла с ума. Поэтому я не отказывала ей, и между болючими уже схватками рассказывала ей всё, что знала сама. Сашка кивала, повторяла за мной мои движения для облегчения боли в схватках, мы дышали хором, и она забавно вытаращивала глаза, когда кто-нибудь орал за стенкой и дрожащим шёпотом спрашивала: — А мне будет также больно? Я тоже буду ТАК орать? В очередном лирическом отступлении хочу отметить, насколько важно первородящим посещать курсы подготовки к родам! Сколько ни читай, как ни думай, что всё ты знаешь, а психологической готовности ни интернет, ни книги вам не дадут. Да и физиологический аспект понимать тоже очень важно. Ибо когда Сашке стало уже не до разговоров, и она начала угрожать Дорониной тем, что сейчас сбросится с кровати, разобьёт головой кафель и тому подобное, мне было ясно лишь одно – она в панике, она не понимает, почему только что было более или менее терпимо, а теперь невыносимо больно, да ещё хочется лопнуть изнутри, почему её вдруг начало тужить, а нельзя… Ну, и т.д. В тот момент я поняла, что меня она уже не слышит, говорить что-то, утешать, гладить было бесполезно уже, так что я сосредоточилась на себе. Итак, в 7:50 меня осмотрела врач, а в 8:00 — ну, было бы странно, если бы мой любимый муж ничем не отличился в этот раз. И в 8:00 пришла смска: «Ты уже рожаешь?». Как бы вы ответили на этот вопрос? А) Ну да. Уже часа четыре как… Б) Нет, что ты. Прикалываюсь. В) А что? Г) Другое. Я выбрала вариант А). И подписала, что мне больно. Мне, правда, было больно-пребольно. Повторюсь, терпимо от того, что я знала, что скоро конец. И потом, меня так вдохновляло то, что я приехала уже с семью сантиметрами раскрытия! Понимание того, что эти семь сантиметров я пережила дома, в тёплой постели, дыша в такт с любимым, а не тут, в ПИТе, под ор и стоны несдержанных рожениц. А он ответил: «Давай, любимая. Главное, правильно дыши». Вот же чудно-чудесно… «Правильно дыши»… Люблю его! И в этот момент мне ТАК захотелось, чтобы он был рядом. Не надо мне было никакого массажа копчика, пяток и прочих мест, не надо было совать под меня судно, держать меня за руку… Просто, чтобы он был здесь!!! И я снова заплакала тихонько… От боли, от ожидания чуда, от того, что на тот момент, да и сейчас, иногда, не верила в то, что то, что происходит – происходит со мной…
В 8:00 поменялась смена. Дежурила Губернаторова, вроде бы, и акушерка Галина… Когда она зашла в ПИТ, я сразу поняла, что это просто чума, а не акушерка. Мы с Сашкой выдавили из себя «Здрасти», но в ответ нам было что-то вроде лая: «Вот! Сормовских напривозили, орут лежат, фильмов насмотрелись, что ли, думали, вам тут всё будет легко и просто???? Своих некуда класть, а нам везут этих всех! Эта двадцатая консультация каких-то больных всё присылает, не рассказывают им там, что ли, про роды???» Ужас! Она пришла уже злющая, как сто чертей. Я хотела что-то у неё спросить. Но раздумала. Причины ясны… А! Да! Перед тем, как уходить со смены, в ПИТ заглянул Семенников и спросил: — Кто тут второй раз? — Я! — бодро говорю я. — Аааа… Приехала она с семью сантиметрами раскрытия… Дома в ванной не боялась родить? — Нет, — говорю, — я даже и не поняла, что рожаю. — Ну, в следующий раз повнимательнее! Забавное происшествие! Весёлый главврач. И несмотря на злую и мерзкую Галину, пятый роддом рулит! Потом снова забежала Галина Владимировна и сказала, что сейчас у них оперативка, а сразу после неё она вернётся и проколет мне пузырь; она сообщила также, что после этой процедуры «дело пойдёт повеселее». Как будто ДО этого мне было сильно скучно… Она ушла, Сашка легла на свою кровать, а я продолжала нарезать круги по ПИТу, облокачивалась на подоконник во время схватки, пила воду (не забудьте воду, дети мои, без неё просто жесть бы была!!!) и попутно придумывала, куда бы мне деть очки в тот момент, когда меня поведут на родовый стол. Все же понимают, что около моей раскладушки тумбочки предусмотрено не было… Мои пакеты валялись под моей кушеткой, бутылка с водой стояла на тумбочке около Сашкиной кровати, но положить туда очки я не решалась, потому что боялась, что Санька их уронит, или наша Галина смахнёт своим… Эээ… Телом. Около 9:00 вернулась врач, взяла судно, какой-то крючок вязальный, уложила меня на раскладушку, переждала со мной вместе схватку, чё-то куда-то засунула, и… Чпонькс – из меня полилась вода: — Воды прекрасные! Прозрачные, светлые. Это значит, что малышке в животе было хорошо, и она не страдала. Я в очередной раз расплылась в улыбке. Потом та же участь постигла мою соседку. С её водами тоже оказалось всё в порядке. Врач сказала, что сейчас у меня вообще всё будет быстро, поэтому, как только меня начнёт тужить, надо сразу позвать акушерку, ибо во вторых родах всё может произойти настолько стремительно, что и ахнуть не успеешь. Я сказала: «Ага! Она вон какая!», а Доронина сказала: «Я предупредила, что вы МОИ. Наташа, родовый стол у стены ждёт тебя, его занимать не будут. Галя, слышишь?» Акушерка что-то буркнула в ответ. Дело пошло не то, что веселее, а прямо очень ржачно. Схватки уже не прекращались и были всё больнее и больнее. Теперь я глубоко вдыхала носом и со стоном выдыхала ртом, принимая любые возможные позы, чтоб расслабить поясницу. Да-да! Живот вообще в схватках не участвовал, он просто тупо болел, а вот поясница – это да… Итак, я облокачивалась на подоконник, за неимением не только спинки кровати, но и кровати как таковой, выходила в коридор и швондалась там, шаркая тапками, как престарелая тётка, я даже пару раз сходила в туалет, поболтала в коридоре с ещё одной роженицей, с которой мы потом были в одной палате, и которая тоже пришла сюда уже второй раз! В разговоре Оля (так её звали), в то время, как у меня посреди фразы началась схватка и я начала её продыхивать, вдруг сказала: «А ты прямо вот знаешь, КАК надо!» Мне это было приятно. Я уже было собиралась рассыпаться в благодарностях, но тут мимо шла Галина Владимировна, захватила меня с собой на осмотр. Оказалось, что раскрытие уже почти девять сантиметров, и надо бы уже как-то не шататься по коридорам, а быть хотя бы в ПИТе. Она сказала: — Думаю, ещё минут сорок, — времени было 9:45. Сашке она сказала, что ей ещё часок-другой придётся потерпеть, на что моя соседушка вытаращила глаза и заявила: «Нет! Какие два часа???? Я пойду с ней! Я с ней буду!». Врач напомнила мне про то, что когда начнутся потуги, сразу тужиться нельзя, надо звать акушерку. Тут мне стало ТАК БОЛЬНО, что я поняла уже, что ходить больше не могу. Раскорячившись, — ведь раскладушка от пола всего сантиметрах в тридцати, не больше, — я улеглась на свою кушеточку. Ровно в 10:00 я почувствовала, что хочу какать. «Вот и оно!» — сказала я себе и крикнула: «Меня тужит!» В дверь влетела Галина, с разбегу сунула в меня руку и изрекла: «Ещё полсантиметра! Рано!» — и выбежала из ПИТа, как ошпаренная. Ох, схватка + потуга, когда тужиться нельзя, = ПОЛНЕЙШАЯ ОТВРАТИТЕЛЬНЕЙШАЯ БОЛЮЧАЯ ЗАДНИЦА!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Вот какую формулу я для себя вывела. Тужиться нельзя, приподнимать таз нельзя (а это, кстати, очень облегчает боль, но НЕЛЬЗЯ)! Короче, ничего нельзя, можно только лежать и терпеть. Как только меня немного отпустило, я захотела встать… Зачем-то… Запомнила это только потому, что когда встала, из меня капнуло несколько капелек — остаток вод и кровь, Галина дала указание: «Не капайте на пол! И рубашки задирайте, и на постель не капайте!» Тут моё помутнённое уже от боли сознание взбунтовалось, и я, доковыляв до двери, громко (как мне показалось) сказала: «Ничего! Вымоешь!!!», чем повергла её в шок, наверное. Потому что она мне даже не ответила. А потом я улеглась. Терпеть уже сил не было, боль накатывала волнами, причём они были разные — сначала горячая, и я хотела пить, потом холодная, и меня всю колотило. Схватки не прекращались. Когда мне стало ясно, что сдерживать потуги я больше не могу физически, я снова позвала Галину своим рыком: «Меня тууужит!». Она прибежала уже вместе с Дорониной. Галина Владимировна посмотрела и объявила: «Всё! Полное раскрытие! Можно!» Оооооо!!! Счастье!!!!!!!! Первая же потуга принесла прямо облегчение. В секундное затишье врач говорит: «Молодец! Правильно тужишься! Умеешь!!!» Тут подступила новая потуга, и врач на свою беду скомандовала: «Какай!». Попытка была провалена! Из глаз моих брызнули слёзы, я смеялась… Живо вспомнился отчёт В_Законной блондинки, где она задавалась вполне резонным вопросом – пробовали ли они сами когда-нибудь какать в положении лёжа на боку с подтянутой к подбородку ногой? Мне было дико больно, но мне было страшно смешно. Доронина перепугалась, намочила руку и стала протирать мне лицо, прямо в очках!!! Про них все, конечно, забыли! Успокоившись, я всё же продолжила тужиться, как велели. Я вообще искренне недоумеваю, когда девочки пишут, что тужиться у них не получалось, что всё они тужили в лицо... Ведь на курсах, да и во всех книгах, явно написано. что процесс равнозначен тому, как мы ходим в туалет по-большому. Ну, то есть, какать-то мы все, вроде, слава Богу, умеем... Так что тут, я думаю, главное не растеряться, — но я и правда не понимаю, КАК ЭТО — тужиться в лицо... А потом… Рррраз – и всё прошло… Ни схваток, ни потуг… Доронина стала смотреть Сашку, которая, кстати, тоже уже вовсю там тужилась, повернулась ко мне и спрашивает: «Ну! Что не рожаем?» А я говорю: «Сил набираюсь». После следующей схватки мне велено было ползти на стол. Но… Встать с раскладушки сама я не могла… Опять же, по той же причине – она низкая, а я уже с огромным трудом контролировала своё тело. И этот эпизод можно было снять и выложить на YouTube, я бы с лёгкостью набрала миллион просмотров за неделю – такая раскоряка! По дороге к столу я подумала: «Как здорово, что с меня не сняли очки!!! Я же без них не увидела бы дочку… Потому что —6 у меня, и дальше своего носа я не вижу». На кресло я просто вспорхнула. Времени было 10:13. На меня надели смешные бахилы, дали в руки ручки от кресла, — с правой, кстати, всё время слетала вот эта вот резиночка, которая делает железную ручку мягкой (недолго думая, я сама сняла её и выкинула на пол), ноги уложили куда надо. И тут появилась она… ГАЛИНА! Но поскольку врач никуда от меня не отходила, то я была спокойна. Сашу тоже усадили рядом в соседнее кресло, она всё повторяла: «Что делать? Говорите мне, что делать!!!» Тут я подумала, что сейчас Галина Владимировна уйдёт к ней, потому что я слишком адекватно и хорошо себя веду, а я останусь наедине с этой злой Галиной, и я сказала: «Только не уходите от меня, пожалуйста!» Галина Владимировна потрепала меня по руке и сказала что-то типа: «Всё хорошо. Ты молодец». В это время в родовую пришла неонатолог Ольга Игоревна — отличная, позитивная, профессиональная! Они начали болтать про её сына, что ему уже 24, что он съехал от мамы и живёт с какой-то девушкой, что девушка ей нравится, но она плачет часто, потому что сына дома ей не хватает, и т.д. А я лежу и понимаю, что потуг нет. И схваток нет. И так мне расслабленно и легко, всё болит. Но как-то болит уже так, что как будто и не у меня… И вот лежу я, смотрю на Сашкины муки и вдруг… МАМАДАРАГАЯ… МЕНЯ ЩАС РАЗОРВЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁЁТ))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))) — Тужься!!! Коленки на себя и тужься!!! Давай-давай-давай!!! Молодец! Выдыхай! — что-то горячее и скользкое появляется из меня… Мамочки, какое это что-то волосатое… А больно-то мне как… АААААААААААААА!!!!!!!!! Как бы не заорать и не перепугать тут всех… Чё тишина-то какая??????? — Наташа, схватка!!! Вдох! Голову к груди, ноги к себе! Давааааааааай!!! – да нате, нате, чё орать-то так?! — Всё! Выдыхай! Плечики родились. Сейчас отдохни, и… — но я не могу остановиться…Она САМА РОЖДАЕТСЯ!!! — и акушерка ловит выскочившую из меня девочку, улыбается и ворчит: — Вооот, то не заставишь тужиться, а то не остановишь! …На часах 10:30… Я спрашиваю: «Почему она не кричит???» И тут же мне в ответ, как голос Бога, раздался не то чтобы крик, скорее «кряк» моей девочки, а врач сказала: «Почему не кричит? Вон как крякает!» …6 марта 2012 года, 10:30, вторник… Я дважды мама… На моём животе лежит, прикрытый пелёночкой, маленький комочек счастья… Я глажу её спинку и ВПЕРВЫЕ переживаю этот момент, ведь Танюшку на живот мне не положили. Слишком тяжело ей было после рождения. У меня нет слёз. Я улыбаюсь и, задыхаясь от чувств и усталости, шепчу: «С Днём рождения, барабулина моя!» Неонатолог спрашивает: «Как-как вы назвали дочку?», а я говорю: «Оленькой», а она: «Ааа, а то мне послышалось что-то другое». Её забирают с моего живота, и я понимаю, что не хочу ни за что на свете, чтобы её куда-то уносили, чтобы кто-то её трогал, что-то с ней делал. Все, кто испугался... Ну, извините... Просто, как сказала Галина из моего отчёта: «Кино насмотрелись!» Вот чтобы так не было. У всех по-разному, кому-то, как Лене elka, очень даже терпимо больно, кому-то совсем не больно (правда, такие бывают!!! Я сама видела!!!), кому-то больно-больно... Мне вот второй раз было, кажется, больнее, чем первый, может, из-за того, что быстро всё произошло слишком... Не знаю. Но я ж не ставила цели написать про то, как я сходила и родила, и всё зашибись, я ж реальность описывала... Не бойтесь! Никому ещё ТАМ детку не оставили! Все родите!!! Страницы отчета
|
|
Потом я вернулась к тётеньке, которая всё спрашивала, записывала, измеряла давление. Когда она увидела мой пакет номер два (после родов в палату), сказала, что «нечего было его сюда переть, муж бы потом принёс». Я проигнорировала это замечание и подумала: «Уууу, злыдня!». Дальше клизма, смска Марине, что, мол, сижу на унитазе и рожать буду не далее как вот-вот. А она ответила, что знает, почему именно сегодня. Она купила Оле подарок, настирала его и нагладила, то есть, он был совершенно готов к тому, чтобы быть подаренным.
