Мамины дневники. Версия ОльхенПУТЕШЕСТВИЕ ТРЕТЬЕДальше наступает, пожалуй, сложнейший в психологическом плане момент за всю беременность... Дело в том, что меня зовут еще поработать в Германии. И мне это очень нужно, прежде всего, чтобы набрать материала для диссертации, которого у нас нет. Но муж сразу, как я приехала домой на Новый год, сказал, что не пустит больше... Тем более, с тех пор, как у меня визуализировался животик, он стал еще более трепетно к нам с малышом относиться, категорически не хотел меня пускать даже к бабушке в Кузнечиху: общественный транспорт - это же так опасно! В общем, я понимаю, что мне надо ехать, так как это последний шанс подобной поездки вообще. Куда я потом денусь от малыша? Речи о таких стажировках больше и быть не может. Муж отпускает на неделю — вроде как, закончить дела. Я, конечно, понимаю, что на неделю ехать нет смысла, ни в плане работы, ни в экономическом плане, только деньги прокатаю. В общем, я уезжаю, зная, что через неделю не вернусь. Муж ничего не слышит и считает, что провожает меня на семь дней.
Неделя прошла спокойно, а оптом начались конфликты по поводу моего невозвращения. Было сложно... Я чувствовала себя ужасно виноватой перед мужем, но при этом еще и ужасно непонятой: почему человек не может потерпеть последний раз, я же работаю, и больше уже таких поездок в моей жизни не будет... Кошмар, по-человечески эмоции мужа мне очень понятны — меня нет дома с апреля, ладно раньше, но теперь я еще и беременная, он за нас волнуется… И вообще, надоело одному приходить в пустую темную квартиру, варить магазинные пельмени и спать в обнимку с котом. НО! Я постоянно ездила домой, сентябрь и октябрь вообще была дома. Должна была вернуться 1 октября в Германию, но осталась, потому что на 17 октября у Леши была назначена защита диссера, и я понимала, как важно быть с ним в этот момент, авиабилет просто пропал! Когда я приводила мужу доводы, он на все отвечал, что так не считается — даже если я два месяца дома, он этого не чувствовал, так как знал, что я уеду снова… В общем, я получала рвущие сердце смски письма, начала пить «Магне» горстями, потому что от нервов начался реальный тонус. В итоге пришлось поставить жесткое условие, что я не беру трубку, не читаю письма и смс до тех пор, пока не прекратится эта нервотрепка: либо он пишет нормально-нейтрально, либо вообще не пишет. Надо же о малыше думать, как ему такие нервы мамы? В ответ муж тоже поставил ультиматум, что дает мне еще две недели, и началась проблема с билетами: КД-Авиа перестали летать в Нижний. То есть, мне надо было лететь через Москву, а с German Wings, как и с любыми дешевыми перевозчиками, проблема одна — билет за нормальные деньги можно купить сильно заранее. Если лететь через две недели, это выйдет в 250 евро, да еще и от Москвы... А если через месяц — 50 евро. Есть разница?! Опять скандал. Я элементарно хочу сэкономить эти деньги и купить еще что-то сыночку и себе. Когда я теперь вернусь к этим магазинам? Леша опять буянит... Самое обидное, что он думал, будто мне там хорошо, а ему здесь плохо. Мне очень хотелось домой, просто до тошноты, я на работе до 7-8 вечера сидела, чтобы прийти, поесть своей овсянки и лечь спать — так мне там тоскливо было без мужа в этой комнате общежития... Свое пребывание в Германии пытаюсь использовать во благо себе и пузожителю. Идем с подругой на ледовое шоу – потрясающе! А я сначала еще думала, идти или нет за 50 евро! Хорошо, что пошла. Полтора часа на катке разворачиваются сцены из жизни самураев, показывают подводный мир (танцы морских коньков – это что-то!), испанская коррида, гавайские танцы, одновременно на катке находится по 50-60 фигуристов, плюс слаженная работа декораторов и осветителей. Поражает не только мастерство тех, кто катался, но и тех, кто ставил шоу и обеспечивал его работу. Витюшке нравится, он довольно ворочается в пузике. А вот фильм про Бенджамина Батона нам не нравится категорически. Почему сцены начала родов принято иллюстрировать громкими воплями рожениц и потоками крови? Нормальные роды так не начинаются! Но Витюшка, кажется, этого не знает и пугается, начинает сильно меня бить: зачем ты, мама, привела меня на такое безобразие смотреть?! За февраль пытаюсь купить в Германии все, что не купила до этого. Не могу ничего с собой поделать и покупаю развивающий коврик (всего 20 евро, а такой красивый), который, конечно же, не убирается в чемодан. Еще в списке безумных покупок мобиль – они у нас намного дороже, и какие-то погремушки «Фишер-прайс», которые тоже стоят копейки. Хватаю развивающие книжки, у нас таких нет; покупаю уток для купания, уж больно они забавные — ангелочек, дьявол, монашка, панк… Бэби будет все равно, хоть мама порадуется. Если учесть, что до этого я уже приобрела малышу косметику «Веледа», какую-то обувь и набор для снятия слепков ручек и ножек, понятно, что надо отправлять посылку. Самое оптимальное – это отправлять посылку максимального размера – 20 кг за 50 евро. Но размеры коробки все равно ограничены. Получается, как я и боялась – все, что я хотела, в посылку не влезло, а ее вес – всего 8 кг. Правда, и обошлось мне это в 25 евро. Как поеду с остальными вещами, не знаю. Как говорит Скарлетт О’Хара, я подумаю об этом завтра… В конце января я еще собираюсь ехать на экскурсию в Австрию. Девчонки смеются, напоминают, как я говорила, что после Праги никуда и никогда не поеду на автобусе, а тут опять – два ночных переезда, да и срок – на месяц больше. Но охота, как известно, пуще неволи. Я просто понимаю — когда еще я выберусь в Австрию? А за такие деньги — вообще никогда… Но группа не набралась, не сезон. Так жаль до сих пор… И уже в феврале наступают необратимые изменения. Неужели, в самом деле, я беременна? Неделю назад я собираюсь в Австрию, а тут понимаю, что даже до Юю во Франкфурт не доеду – тяжело. Перестаю забирать ноутбук с работы на выходные, а визит в магазин ставит меня в ступор – берешь пакет молока и два яблока, и все, больше уже ничего не унести. А ведь когда-то был коварный план досидеть в Германии до конца марта. Вот дурочка-то… Да я бы и загнулась морально без мужа. А он бы мне этого вообще не простил. Я начинаю считать дни до отъезда. Последние две недели выглядят в памяти как телекадры, которые кто-то проматывает для меня… Щелчок. Мы сидим в любимом кафе «Форум», объедаемся фантастическим итальянским мороженым и уговариваем хозяина, который всегда обслуживает нас лично, развивать свой бизнес в России. Он смеется и говорит, что это нереально. Как же я буду скучать по Кельну! Щелчок. Уезжают мои девчонки, я остаюсь одна. Всего на неделю, но совсем одна. Стою и смотрю, как они скрываются за желтыми лентами зоны таможенного контроля. Я хочу домой! Щелчок. Кельнский карнавал. Меня приглашают на корпоративку в страховую компанию, где я проходила практику в 2003 году. Празднуют 4000 человек, костюмы, песни, приглашенные группы, парад кельнской гвардии. Как же я буду скучать по Кельну! Щелчок. Собираю вещи. Два часа, как дурочка, нагибаюсь и разгибаюсь постоянно, чтобы положить что-то в чемодан. Итог – сильно прихватывает правый бок. Я в шоке и в панике, до отъезда – четыре дня. Будь я дома, мигом вызвала бы врача, но если я сделаю это здесь, на сколько меня упекут в больничку? А у меня билет… И надо как-то ехать домой срочно. Даю себе час, обещаю, что если боль не пройдет, то вызываю скорую. Сдерживаю слезы и панику, так только хуже для малыша. Сцепив зубы, просто лежу: сначала очень больно, потом все проходит и я даже засыпаю. Как хочу скорее домой!!!! Эти несколько дней до отъезда счет идет буквально на минуты, только бы доехать до дома, и все точно будет хорошо. Щелчок. День рождения подруги. Я стою на кухне в ее миленьком домике, помогаю резать шампиньоны для салата, смотрю в окно на ее миленький садик, где играют двое детишек. Не отказалась бы растить своих детей в таких условиях. Как же я буду скучать по Кельну! В общем, последние дни – сплошные эмоциональные противоречия. Домой хочется просто уже на уровне каждой клеточки, но и Кельн – это уже ни одна глава в моей жизни, эх, когда я еще там окажусь… Отъезд – это целая эпопея. Конечно, в итоге приходится бросать какие-то вещи в Кельне: остатки моей косметики, купленный там фен и т.д. Потому что плюс к огромному чемодану у меня еще есть: ноутбук, рюкзак, две сумки в руки и развивающий коврик. Жесть в чистом виде. А калининградские авиалинии до Нижнего не летают, и я лечу до Москвы, где меня встречает мама. Немецкие друзья меня, конечно, провожают, люди помогают мне нести вещи до самолета. Таможенники слегка в шоке от количества ручной клади, но ничего не говорят, а только вызывают специальную тетеньку, которая досматривает меня вручную – это чтобы меня не светил металлоискатель. Приятственно, у нас на это всем плевать. Обидно было только в самолете: я сама не люблю людей, которые набирают ручной клади до зубов, и первый раз оказалась в такой ситуации, когда все полки над моим сиденьем и рядом уже были заняты, да еще и два немца, сидевшие впереди, злобно начали меня обсуждать. Мол, такие, как я, сдают 20 кг в багаж и еще 20 берут с собой в самолет. Было неприятно, но не объяснять же им, что я восемь месяцев прожила в Германии, да еще и покупала то, что у нас просто не купишь. И конечно, что вы думаете, именно эти дядьки, как оказалось в Москве, и забили своим багажом не только свои, но и мои полки. У самих рыльце в пушку! Выползаю на таможенный и паспортный контроль. Все, зал прилета, ааааа, мама, она не видит меня, а смотрит на мою сумку в цветах российского флага! Урааа, встретились. Дальше – электричкой до Киевской и оттуда на метро до Казанского вокзала. Такси брать бессмысленно: там, где надо тащить чемоданы, это все равно придется делать, уже пробовали. Бедная моя мамулька тащит на себе все тяжести: никто из наших мужчин просто не смог приехать, муж – месяц как на новой должности, у него – одни тренинги и аудиты. Папе ничего нельзя поднимать тяжелого после инфаркта, а брат был один раз в Москве с родителями в нежном возрасте, да еще и ходит на вождение, а пропускать даже одно занятие – очень накладно. Как бы я часто ни ездила в Россию, в этот раз все равно забываю о некоторых дикостях: у нас даже нет банальных скатов для чемоданов в метро – это ж дикость какая-то! Мама тащит все это по лестницам, а у нас еще и очень неудачное время – все едут с работы. Я никогда не была в Москве в час пик, всегда перемещалась там по метро в более удачное время, меня даже страх охватывает, когда эта толпа несет нас куда-то. Наконец-то Казанский вокал, тоже мало радости. Это на Курском – хорошо, там пошел в «Атриум», поел в приличном месте, а тут – ничего! Одни страшные забегаловки на территории вокзала, в которых продают засохшие пирожки с котятами. Решаю купить хотя бы йогурт: Витюха просит поесть. Смотрю – на всех йогуртах и кефирах полностью затерт срок годности, а стоят они по 60 р. Вот бизнес, блин! Покупаю тот, на котором не затерта дата — 2009 год, все-таки, 25 февраля 2009 года выпить такой йогурт не так-то страшно. На вкус он совершенно нормальный. Но Россия в таком аспекте, конечно, радует невообразимо. Еле доживаем с мамой до объявления посадки. Поезд, слава Богу, очень уютный, хоть где-то хорошо. Еще немножко – и я дома. Утро. Поезд приходит в Нижний. Леша встречает нас, аааа, как я рада. Дома ждут Марсик и огромный букет ромашек, а еще – всякие вкусности, которых нет в Германии. Да и просто картошки я не ела месяц, в Германии она продается только в пакетах по 2 кг, а я такое уже не могла дотащить. Леша дуется за то, что я так надолго уезжала, я дуюсь на него за то, что он опять поднимает эту тему — все, я уже приехала… Но все недомолвки заканчиваются, когда я вечером встречаю его с работы в карнавальном костюме горничной. Это сюрприз, я не показывала Леше фотки в нем и не говорила, что купила его. Страницы отчета |
|
