Eleni родила Санечку!!!РодыЗав.отделением Гореева О.Н. говорит мне: «Женщина, мы вас сейчас готовить к родам будем. Будем прокалывать пузырь. Не бойтесь». А я даже пикнуть не успела, я вообще ничего не поняла, что происходит, все настолько стремительно! Рожать, так рожать. Прокололи мне пузырь! Потом поругались, что я ничего себе там не убрала. Так вот откуда я знала, я же ехала на неделю в патологию! А не рожать! Пришла санитарка, провела со мной все необходимые процедуры. Сделали клизму, отправили в туалет. Показали, где душ, принесли сорочку и халат, рассказали, где предродовая, отнесли туда мои вещи. Я сходила в душ, переоделась, зашла в палату: время 15.00. Там лежала девочка, я спросила, как долго она уже тут, она ответила, что вторые сутки. Я удивилась, но она сказала, что у нее преждевременные. Честно говоря, я не поняла сначала, что это, решила, что просто недоношенный, но потом услышала ее разговор по телефону. Я не буду тут ничего писать, чтобы не пугать никого, скажу только, что девочка оказалась очень сильная, она молодец! И ей повезло, потом она попала со мной в палату, я уже знала все, что у нее произошло. Ей больше никому не пришлось объяснять ничего. Ну, я отвлеклась на грустную нотку, извините. Пришла врач, молоденькая, спросила, есть ли у меня схватки. Я сказала, что вообще ничего не чувствую, тогда она посоветовала пока не лежать, а ходить, как можно интенсивнее. Все это время моя мама ждала в приемном покое. Я набрала ее по телефону и услышала ее звонок за дверью. Оказалось, она совсем рядом. Я сбросила номер, открыла дверь, и мы немного поговорили. Сообщила ей, что я рожаю сегодня. Конечно, мама в панике, как так, ведь еще неделя! Потом она собиралась ждать там, пока я не рожу! Мы с медсестрой еле уговорили ее уйти домой, ведь кто ж знает, сколько я буду рожать, может, сутки! Потом я позвонила мужу и сообщила: «Дорогой, наверное, сегодня ты станешь папой». Игорь потерял дар речи: «Как? Рано же еще. Ты ж подлечиться ложилась, какие роды?! Ты о чем?». Я сказала: все, процесс запущен, сегодня я рожаю! Он: «А что же мне-то делать?!!» Я посмеялась и ответила: умеешь молиться - молись за нас, чтобы все прошло хорошо! Можно сказать, роды у меня проходили он-лайн! Я постоянно висела в аське с телефона, пока ждала схваток, постоянно переписывалась по смс и перезванивалась с мужем. Стала я ходить по коридору размерами 2 на 2, сначала ходила дальше, но оттуда выгнали, там оказалось детское отделение. Наворачивая круги, я переписывалась с Ирой (my_tender). Сначала от нее пришло сообщение – «Привет, ну как твое самочувствие?» Я ответила – привет, я в роддоме, сегодня рожаю. Ну, и дальше пошла переписка, что-то вроде – Ир, а вот когда вот так стреляет, это схватка? Ир, а что делать, когда уже больновато становится?! Ир, а насколько интенсивно надо ходить?! Ира, как первопроходец, все мне рассказала, объяснила, огромное ей спасибо, многое очень даже мне понадобилось!!! В аське я переписывалась с Олей (Rox), периодически говоря с ней на отвлеченные темы. Звонил муж, спрашивал как я, долго ли еще. Я ходила-ходила, начались схватки, причем сразу с 3-5-минутным интервалом. Сначала было терпимо, потом стало все больнее. На курсы я, к сожалению, так и не попала, поэтому интуитивно начала пробовать дышать по-всякому, пока не нашла то, от чего становилось полегче. Прошло два часа - время 17.00. Пришла опять врач, спросила как дела, я сказала, схватки с 3-х-минутным интервалом, она посмотрела раскрытие, сказала, пока все идет хорошо. Ходить я уже устала, поэтому легла, лежа как-то было больнее. Мне казалось, с каждой минутой все нарастает и нарастает болезненность. Чуть что, я начинала дышать. Позвонил муж, я еще была в состоянии разговаривать. В момент разговора случилась схватка, я начала дышать, муж на другом конце стал дышать одновременно со мной, так мы с ним разговаривали десять минут, и когда начиналась схватка, муж дышал так же, как и я, так что, можно сказать, у нас были совместные роды. Я смотрела на часы, мне казалось, что времени прошло очень много, но ни фига. Еще помню, кто-то писал, что, если рожаешь ночью или рано утром, то очень хочется спать, так вот, спать хочется ВСЕГДА!!!! В перерывах между схватками я засыпала, просыпаясь на следующую. Каждый раз, смотря на часы, думая, что прошло уже очень много времени, оказывалось, что прошло всего две минуты. И я безумно хотела спать!!!!! Прошло еще два часа – 19.00. Пришла снова врач, посмотрела, и сказала – «Да… Схваточки идут хорошо, но вот раскрытие как было 2,5 пальца — так и осталось. Значит, сейчас поставим капельницу и сделаем укольчик». Пришла акушерка — Любовь Леонидовна, поставила капельницу мне, стала делать укол (мне говорили названия всего того, что мне делали, но я ничего не запомнила). Как только вкололи укол, на меня нахлынула такая схватка, стали гореть уши, руки, я даже как-то испугалась, но меня успокоили, что это от капельницы, и сейчас все пройдет. После сделанного укола схватки стали настолько интенсивные и болезненные… Я уже не знала, куда деться. Девочка, лежавшая рядом, помогала мне, советовала, что лучше делать. Акушерка сказала – если больно и хочется кричать, кричи! Вот когда придет время тужиться, там кричать нельзя, там надо будет работать! Ну, и… Я оказалась плохой девочкой (хотя потом вся смена меня хвалила, и следующей смене даже рассказала, что я вела себя очень хорошо), но я кричала. Я была из тех, кто кричит. Причем я была уверена, что кричать не смогу. Я ужасно стесняюсь такого проявления, мне стыдно за такое поведение, но тут я не смогла сдержаться. Я кричала, и когда успокаивалась, каждый раз извинялась перед девочкой, что веду себя ужасно. Она каждый раз говорила, что я дурочка, что если мне так легче, и нет мочи терпеть, то кричи, это все естественно. Я периодически звала маму, помочь мне, молилась всем святым и уговаривала себя потерпеть, чтобы не выглядеть так ужасно в глазах всего персонала. И вообще, говорила себе – ради малыша надо потерпеть, потом отдохнем. Все будет хорошо. Но с каждой схваткой не сдерживалась и снова кричала… Он-лайн я была ровно до того момента, когда еще могла терпеть, как только мне стало больнее, я вырубила аську. Звонил муж, но я уже не могла разговаривать. Все его звонки остались без ответа. Он, кстати, после работы примчался к роддому, даже спросил, не родила ли я, но меня не увидел. Хотя предродовая находилась на первом этаже и в окошечко, через отскребаную от краски дырочку, можно было нас увидеть. Схватки продолжались, но время почему-то шло медленно, а потом я совсем перестала следить за ним. Но я умудрялась поспать в эти необычно маленькие интервалы между схватками, мне даже что-то успевало сниться! В обычной жизни никогда бы не подумала, что такое возможно! И вот мне разрешили тужиться. Пришла Любовь Леонидовна, стала рассказывать, как это делать, предупредила, что теперь кричать нельзя, нельзя на это тратить силы, потому что теперь все зависит от меня, и я должна помочь своему сынульке появится на свет. Я не знаю, наверное, я слишком глуповата, но я поняла все, что мне сказали, а делала все неправильно почему-то. Через раз у меня получалось делать как надо, но чаще я надувала щеки и пыталась тужиться. Кстати, многие писали, что потуги — это самое легкое и не больное. Честно говоря, для меня это оказалось не так. Мне даже показалось, что это еще хуже, чем сами схватки, но кричать там просто тупо не получалось, и Слава Богу! Оксана вместе с акушеркой объясняла в десятый раз, как надо делать правильно, но все равно у меня все получалось через раз. Пришла врач – Светлана Дмитриевна, и она тоже стала мне объяснять, как делать и при потугах помогала мне, надавливала на живот. Но и при ней я все равно делала неправильно (вообще, думала, что они уйдут от меня, но они терпеливо в сотый раз объясняли и показывали, как надо делать). Получаться у меня стало после того, как врач сказала: «Наташа, если ты будешь надувать щеки и тужиться так, то у тебя лопнут капилляры в глазах и на лице появятся пигментные пятна! Давай уже делай правильно!». И у меня стало получаться с каждой потугой все лучше и лучше. Но иногда я сбивалась и опять надувала щеки, и тогда Светлана Дмитриевна строго сказала: «Так, Наташа, если ты сейчас не сделаешь, как надо, я уйду, и лежи тут одна, и делай что хочешь!». Я схватила ее за край халата со словами: «Не надо, не уходите!!! Я все сделаю, у меня получится, я обещаю!!!!!!» И выполнила обещание! Количество потуг я не знаю, слишком много я делала неправильно изначально, поэтому получилось долго, но вот мне сказали – все, головка показалась, побежали на стол! Эти слова были самыми лучшими на тот момент! Наконец-то, осталось совсем чуть-чуть! И вот я на родовом столе! На ноги надели какие-то одноразовые бахилы по колено, на голову — чепчик, и приказали тужиться! И вот, в какой-то момент, мне стало легко-легко, я совсем не почувствовала, что мне сделали один надрез, я даже удивилась, и параллельно я увидела, как из меня вылетает мое самое главное сокровище, и тут же он стал кричать на весь этаж!!!! Это был самый сладкий, самый трогательный, самый лучший крик в мире!!!!!!!!!!! ЭТО КРИЧАЛ МОЙ СЫН!!!!!!!!! Я лежала, смотрела, что там происходит, улыбалась, и по щеке катилась слеза, слеза самого счастливого момента в нашей жизни!!! Любовь Леонидовна говорит: «Ой, немного запутался, но не сильно! Вот это у вас пуповина! Такую пуповину на канатную фабрику сдавать надо – длинная и толстая!». Мне его показали, такой сморщенный комочек, синевато-розовенький, весь в чем-то белом, и черные длиннющие волосики (в нашем роддоме детей не кладут на грудь сразу, это, конечно, большой минус)! Потом его забрали на обработку. А со временем и весом немного напутали. Когда сынуля выбрался на свет, врач сказала: время — 23.05, вес, мне сказали, 3380. Но потом, когда его обработали и унесли в детское, уже оттуда сказали, что вес 3370 все-таки, а время рождения написали 23.10. Но это все такая мелочь, на самом деле! А потом меня стали зашивать, мне казалось, это было так долго, хотя я почти ничего не чувствовала, иногда поойкивала, но Любовь Леонидовна сказала: «Наташа, я тебе пять кубиков обезболивающего вколола, не должна ойкать». Я спросила, не крестиком ли она там вышивает, что так старательно, она сказала – нет, гладью и потайными стежками! И вообще, все процедуры, которые происходили после, мы хохотали на всю родовую — я, акушерка — Любовь Леонидовна и санитарка – Галина Николаевна! На живот положили лед… Я так его боялась, ведь я приехала сюда с циститом. Я жутко боялась, что из-за льда у меня все обострится. Плюс, я стала замерзать и периодически его спихивала, а мне старательно водружали его обратно. Я попросила санитарку принести мне попить, было в моих вещах, и телефон. И стала всех обзванивать! Сначала позвонила маме – она тут же стала плакать от радости, и говорить – отдыхай, я всем позвоню сама! А мне совсем не хотелось спать! Весь сон как рукой сняло. Мне хотелось кричать от радости! Я сказала маме, что мужу, естественно, я позвоню сама, и чтобы она не плакала! Санитарка, услышав это, сказала – «А чего плакать то, радоваться надо, внук-то первый?». «Нет, — говорю, — уже второй, от старшей сестры есть. Вот, мама хотела мальчиков, а родились две девочки, зато ее желание воплотилось во внуках! Но, — говорю, — девочку нам тоже надо! Ничего, приду к вам потом за девочкой!». Галина Николаевна очень удивилась и похвалила меня, сказала, что я одна из немногих, кто, лежа в родовой, говорит, что придут еще раз, обычно все кричат – никогда! А потом я позвонила мужу! Мы разговаривали полчаса, наверное. Он ужасно радовался и даже признался в трубку, что говорит со мной, а у самого текут слезы счастья! Через какое-то время зашла детская медсестра с бумажкой о прививках, которую надо было подписать. Сказала, написать фамилию-имя ребенка, а если имени еще нет, то только фамилию. Имя писать я сначала не стала, хотя, вроде бы, мы уже давно решили, что у нас Саша, но муж все-таки периодически предлагал какие-то безумные варианты другие и постоянно мне говорил, что Саша — это не окончательно. И я как-то не решилась сама принять решение. Но после, пока я лежала на столе, я отправила ему смс с одним вопросом: «Александр Игоревич?????» На что мне пришло штук десять смс с единственным ответом – «ДА!!!!!!!!» Я написала смс Оле (Rox), зная, что обычно в это время Оля еще не спит. Вышла в аську, и еще какое то время мы общались с ней в аське. Через два часа меня перевели в палату. Время было час ночи, спать не хотелось совсем. Позвонил муж, спросил – спишь? Я: «Нет, не могу!». Он – «И я не могу!». И мы с полчаса еще болтали о чем-то, сейчас уже не вспомню! Просто наслаждались голосами друг друга! Страницы отчета |
|
