SV-MAMA.RU
Мамский сайт "Нижнего Новгорода"
Copyright c 2006-2024
Дальше под белы рученьки ведут меня в операционную, там связывают какими-то наручниками-наножниками, ищут вену, готовят маску. Девочка-практикантка тщетно пытается вставить мне катетер. Очень больно, всё разодрала мне там, пока вставляла. Потом укол в вену и вопросы типа «Где ты живёшь», «Как зовут мужа», на третьем вопросе я выключаюсь.
Во время операции я просыпалась. Было ужасное ощущение, что очень хочу что-то сказать или хотя бы вздохнуть, но за меня «что-то дышит», я не могу контролировать этот ритм, не могу дышать сама, не могу спросить, как мой сын. Но упорно начинаю мычать...
В операционной шумно (или мне так показалось из-за аппарата вентиляции моих лёгких — какой-то гул стоял), я различала много разных голосов — прям как на базаре!
И тут слышу: «Ой, какой хороший мальчишечка, а крупный какой, черненький — прям цыганенок!». Я сквозь сон понимаю, что это они о моём сыне (папа у нас черноволосый)! Дальше меня накрывают какой-то маской, и я проваливаюсь обратно. Слышу голоса: «Давай-давай, помогай нам, перебирайся на кровать» — это меня привезли из операционной и с каталки переваливают на кровать реанимации…
Я пытаюсь что-то сказать, но язык не слушается, а я всё равно стараюсь, мычу... Они, конечно, догадываюсь, о чем пытаюсь спросить, и говорят: «У тебя прекрасный мальчик! Вес 4300, рост 57 см. Всё с ним хорошо, здоров!». Я с ликованием в душе слушаю эту речь, она для меня как самая прекрасная музыка, поэтому хочу слышать эти слова снова и снова. Еле ворочая языком, спрашиваю «Как ребенок?», мне послушно повторяют информацию. Но мне снова мало. Опять спрашиваю, и мне снова отвечают. Так, наверное, раз пять. Потом кто-то говорит моему собеседнику — «Да дошло уж до нее, наверное». Я слабо улыбаюсь, они смеются, хвалят меня и уходят.
Какое накатило на меня счастье — ну просто словами не передать!!! Я молниеносно отходила от наркоза, во мне всё бурлило, кричало, ликовало, вопило, на все лады играл оркестр — я была АБСОЛЮТНО СЧАСТЛИВА!!!
В реанимации наблюдалась прекрасная веселая атмосфера, громко играло радио, ту песню, под которую пробуждалась, я не забуду никогда!!! Из динамика доносилось «Oh, tonight you killed me with your smile, so beautiful and wild, so beautiful and wild»… Потом уже, гуляя с колясочкой, часто ловила в наушниках плеера эту песню, душа тут же начинала петь и плясать, и я плакала от счастья, вспоминая тот момент осознания, что НАШ СЫН РОДИЛСЯ, ВСЁ ХОРОШО!
На улице ярко светило солнце, спать я совсем не могла от сильного возбуждения и прилива счастья! К слову, это счастливое возбуждение долго не покидало меня, из-за него долгое время не могла спокойно спать... Какой сон, когда вот где-то за стеной наш самый любимый малыш!!!
Принесли мои вещи и телефон. Звонил муж. Оказывается, он уже забрался по уличной лестнице на второй этаж и за шоколадку попросил показать сына! Так что он увидел ребенка раньше, чем я! Голос его дрожал, но был счастливый до невозможности. Сказал: «Бедная моя, замучилась совсем. Как ты там? Я тебя очень-очень люблю! Спасибо тебе за сына!». Потом описал нашего малыша. Сказал: «Вылитый папа, только носик мамин». Благодарил за сына он еще много раз. И мы вместе с ним преумножали ощущение тотального счастья. Потом звонки мамы и всех родственников…
Ясно-понятно, что после таких родов мне пять дней кололи антибиотики и еще что-то. От обезболивания я сразу отказалась, так как на фоне эмоционального подъема практически ничего не болело. Приходили мять живот и шов, выдавливать выделения, но всё это вполне себе терпимо!
Операция была в 13:15, а в 18 часов того же дня я уже встала. Правда, далеко не ушла, конечно. Вечером же принесли посмотреть деток к нам в реанимацию. Своего узнала издалека — он был очень похож на мужа и еще на некоторых родных, вообще, у него прямо сразу была такая знакомая, любимая мордочка. К тому же, он был ощутимо больше других деток. Со своим ростом в ячейку для перевозки прямо он не убирался, только наискосок. И все кулечки были с полностью запеленутыми головушками, а у моего головка всегда полуголая — пеленки не хватало на него.
В первый же день перед сном сама добрела в туалет. А на следующее утро отправилась в детское к сыночку. Единственное, что доставляло серьезный дискомфорт, так это боль в груди при дыхании, полностью выпрямиться я не могла. Сначала врачи думали, что у меня невралгия, но потом решили, что во время операции не рассчитали с количеством воздуха, которым вентилировали мои лёгкие, и дали больше, чем надо — вот лёгкие и подрастянулись от лишнего объема, в связи с чем побаливали. Примерно на пятые сутки и это прошло. Было только больно шов в момент вставания с низкой кровати и, соответственно, в момент посадки на нее…