Лежать было тяжело, и я спросила разрешения встать. Ходить было не легче, мало того, от усталости и второй бессонной ночи подряд я еле стояла на ногах.

Полегче становилось в позе ракообразного, опершись локтями на кушетку (они там высокие, поэтому стояла на прямых ногах), но акушерка разрушила все мои планы, сказав, что так стоять нельзя. Либо ходи, либо ложись.

Из двух зол я выбрала меньшее и легла, так хоть была возможность отключаться между схватками и немного отдыхать. Было уже больно, очень больно, но…редко. Я заметила, что Марина стонет намного чаще меня.

Стала засекать интервалы между схватками – 5 минут. Блин!!! Должно же быть намного чаще!!! Врача тоже насторожил этот момент. В 6 утра раскрытие было всего 5-6 см. Господи!!! Почему так медленно???

Мне поставили КТГ. Слава Богу, что разрешили лежать на боку, потому что на спине находиться в схватку было просто нереально!!! Малыш был в порядке, и со стимуляцией решили повременить.
Усталость и непрекращающаяся боль давали о себе знать, но мы с соседкой не кричали. Дышали, пыхтели, постанывали, хныкали, но не кричали. Позднее пытались выпросить обезболивание, но акушерка отвечала, что ничем не может помочь, это решает врач. Все дежурные врачи, тем временем, находились в операционной. У одной из пациенток в ОПБ открылось кровотечение… Случай был, видимо, серьезный, потому что все носились туда-сюда, суетились, взволнованно переговаривались и искали инструменты.
Еще позднее Марине поставили окситоцин, и у нее начался трэш! Она корчилась от боли и просила сделать ей кесарево. А я лежала и думала, что ни за что не попрошу кесарево! Только не оно! Я должна сделать это сама. Других вариантов просто нет.
Около 7 часов утра Эльвира Николаевна намерила мне всё те же 6 см. Схватки были редкими, неэффективными, хоть и очень болезненными. Решено было и мне ставить капельницу, но я уже была готова. Отсутствие прогресса меня очень удручало!

Мне хотелось рыдать! Кричать! Биться головой об стену!!! Поясницу просто разрывало!
С капельницей схватки стали чаще и еще сильнее. Хотя, казалось, что сильнее просто некуда! Я лежала, скрючившись, на кровати. Встать и ходить просто не было сил. С фитбола, если бы он и был тут, я бы точно свалилась… Видимо, окситоцин подействовал, потому что меня сновать начало рвать. Санитарка уже была готова к такому повороту событий и заботливо подставила мне тазик. А мне было так стыдно, что я постоянно извинялась.

Через 2 часа открытие было 8 см. Я воспряла духом и была готова хоть щас лезть на стол и тужиться, но фразы «тугая шейка» и «раскрытие идет плохо» спустили меня с небес на землю.
У Марины, тем временем, уже начались потуги, которые она с трудом сдерживала, я же лежала и стонала. Не хочет моя шейка раскрываться до конца.
На улице уже светало. На 3 койку привели женщину из ОПБ. Ей, по состоянию здоровья, предстояла амниотомия для стимуляции родового процесса.
Боль была уже нереально сильной, все части тела онемели, а потуг всё не было. Как же я их ждала!
Около 10 утра я почти выдохлась. Попросила позвать врача, чтобы меня посмотрели. Терпеть уже не было мОчи. Пришла Биткина, засунула туда свою руку и… 8 см. ЧТО?!?!

КАК 8????


1,5 часа назад было 8!!!
У меня словно рухнул какой-то барьер, который давал силы всё это время. Захотелось разрыдаться! От обиды. Отчаяния. Да что за шейка у меня такая??? Бетонная, что ли?!


